История пива Ur-Krostitzer Feinherbes Pilsner. Часть 1

В Центральной Германии, под боком у Чехии хранит традиции курфюршества Саксонского (Freistaat Sachsen) Вольное государство Саксония – ныне одна из земель Федеративной Германии. Его наиболее значимые города – Лейпциг и Дрезден. К северу от Лейпцига расположен Кростиц, с ним соседствует деревенька Брайтенфельд. Последнюю прославили в Тридцатилетней войне целых два сражения (в 1631 и 1642 гг.), в которых с честью участвовали шведские пушкари и финские кавалеристы «хаккапелита». Подобно многим немецким деревням и городкам, Кростиц возник благодаря средневековому обычаю наделения землей. По преданию, курфюрст Саксонский определил во владение своему верному рыцарю поместье с крепостными к северу от Лейпцига.

Нет полной уверенности в том, стал ли рыцарь именовать себя фон Кростевицем по названию поместья или же поместье и в дальнейшем поселение стали по имени рыцаря называть Кростевицем, впоследствии сократив до Кростица. Так или иначе, уже в Средние века Кростевиц – Кростиц (существуют разные варианты написания) стал известен пивоварением и хмелеводством, а с его пивоваренными традициями оказался связан со времен Тридцатилетней войны даже король Швеции Густав II Адольф. Сейчас Кростиц административно является частью Большого Лейпцига, и случайный путешественник может незаметно для себя проехать его насквозь, если только не будет привлечен ароматом пивоварни.

В начале Тридцатилетней войны (1618–1648) курфюрст Саксонский Йоганн Георг I поддерживал императорский дом Габсбургов и католичество, и военные действия практически не затронули его земли. Ситуация изменилась, когда после вступления в войну Швеции он объединился со шведами и встал на сторону протестантов. Отныне ужасы войны прокатились и по саксонским землям.
В те времена солдаты куда чаще умирали от болезней, особенно от кишечных заболеваний, нежели от вражеского оружия, – и точно так же болезни косили мирное население, оказавшееся в центре военных действий. Одним из существенных источников заражения была загрязненная вода. И если сегодня продающаяся по всей Европе бутилированная минеральная вода имеет высокую репутацию и цену, занимая несколько полок в супермаркетах, то в этом есть своя историческая подоплека.

Представим себе традиционный европейский квартал, со всех сторон ограниченный домами, чьи фасады выходят на улицу. Внутри квартала возникал двор, окруженный дровяными сараями, нужниками, конюшнями и другими полезными строениями. Посередине был колодец. В аналогичных условиях проживали сотни людей вместе с необходимыми для передвижения и пропитания лошадьми, свиньями, курами, кроликами и прочей живностью. Не требуется богатого воображения, чтобы представить, какова была в те времена вода в городских колодцах при отсутствии нынешних водопровода и канализации. Весьма сходное положение было и в сельской местности. И даже там, где вода в деревенских и хуторских колодцах не создавала прямого риска для здоровья, после сотни лет оседлого проживания она не всегда была хороша на вкус. Кишечные заболевания были частыми, и вплоть до нового времени в обычае было обвинять в отравлении колодцев евреев или иных, кого сочли подходящими на роль врага.

Загрязнение колодцев было постоянной напастью во время войн и волнений. При передвижении большого числа людей и лошадей их организмы неизбежно выделяли продукты жизнедеятельности, и, понятное дело, наступая или отступая по вражеской территории, солдаты едва ли уделяли много времени гигиене. Пивовары во все времена придавали большое значение чистоте воды. Малейшая грязь, для выявления которой в родниковой или колодезной воде требуются в наше время химики с лабораторией или дегустатор уровня Мутон-Ротшильда, придает пиву внятный и легко заметный посторонний привкус. Чем чище вода, которую использует пивовар, тем проще продать пиво.

Когда сусло варили еще по всем правилам искусства и оставляли бродить в относительно чистых для того времени чанах, где горькие компоненты хмеля и алкоголь не давали развиваться бактериям, пиво было напитком безопасным – а в сравнении с имевшейся в наличии водой так и вовсе стерильным. В былые времена, когда о бактериях и других микроорганизмах ничего не знали, на практике было замечено, что любители пива куда здоровее тех, кто довольствовался водой. Неудивительно, что стратеги, планируя перемещение войск, обращали внимание и на имеющиеся в окрестностях пивные ресурсы.

Конечно, было бы преувеличением утверждать, что командование составляло свои планы исключительно на основании доступности пива. Но правда заключается в том, что, заняв местность, солдаты отдавали воду лошадям и удовлетворяли свои потребности в жидкости сперва в кабаках и на пивоварнях, а по мере иссякания этих запасов принимались за погреба в городских и крестьянских домах. Только когда все заканчивалось и там, они переходили на воду. Со времен Тридцатилетней войны по всей Германии сохранились описания нищеты, в которую всю страну и ее жителей ввергли проводимые солдатами экспроприации. Например, в 1632–1633 гг. жители окрестностей Лейпцига сетовали на то, что наступавшие и отступавшие через их земли войска тащили с собой все, не оставляя ни соломинки на прокорм скоту, да и хлеб из чего только не пекли, вплоть до отрубей и гороховых стручков, а о пиве не было и помину.

Сбор урожая, особенно богатого, всегда был для земледельцев праздником. В Германии в ходу понятие Erntebier – «пиво к урожаю». Оно имеет множество значений. Во-первых, им обозначается пиво, сваренное в конце лета, чья молодая пена знаменует осенний праздник сбора урожая. Во-вторых, оно могло означать пиво, сваренное на скорую руку, которое вбирало всю щедрость даров земли – к солоду добавляли даже груши, морковь и мед! – и в добрые времена знаменовало обильный урожай, а в дурные – попытку хоть как-то скрасить праздничный стол. И в-третьих, как это известно гостям современного Октоберфеста, речь о зрелом и крепком пиве, которое варят из урожая прошлого года и долго выдерживают и которое в более или менее переносном смысле олицетворяет пропивание предыдущего урожая на пиру в честь нынешнего. Любопытно, что в 1671 г. в курфюршестве Саксонском, сославшись на закон о чистоте пива, запретили называть «пивом» напитки, где к солоду добавлялись фрукты и овощи. Запрет был подтвержден в 1703 г.

Летом 1631 г. война уже прокатилась по Лейпцигу и окрестностям. К началу сентября католические войска под началом графа Тилли забрали с собой при отступлении все припасы, которые нашли, в том числе и сжатое, но необмолоченное зерно. Уже начали распространяться эпидемии, включая пугающую чуму. На некоторых полях еще оставался несжатый урожай, и в преддверии зимы жители возложили на него большие надежды. Вскоре после ухода католиков через Кростиц прошли маршем шведские протестантские войска, которые, по преданию, вызывали восхищение: рослые, видные, хорошо вооруженные и дисциплинированные солдаты, которые, если им было что-то нужно, не тащили, а сперва спрашивали и платили за все звонкой монетой.